Неточные совпадения
Обед стоял на столе; она подошла, понюхала
хлеб и сыр и, убедившись, что запах всего съестного ей противен, велела подавать коляску и вышла. Дом уже бросал тень чрез всю улицу, и был ясный, еще
теплый на солнце вечер. И провожавшая ее с вещами Аннушка, и Петр, клавший вещи в коляску, и кучер, очевидно недовольный, — все были противны ей и раздражали ее своими словами и движениями.
Все кругом золотисто зеленело, все широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием
теплого ветерка, все — деревья, кусты и травы; повсюду нескончаемыми звонкими струйками заливались жаворонки; чибисы то кричали, виясь над низменными лугами, то молча перебегали по кочкам; красиво чернея в нежной зелени еще низких яровых
хлебов, гуляли грачи; они пропадали во ржи, уже слегка побелевшей, лишь изредка выказывались их головы в дымчатых ее волнах.
Солнце пекло; из полутемных сеней постоялого дворика несло запахом
теплого ржаного
хлеба.
«И куда это они ушли, эти мужики? — думал он и углубился более в художественное рассмотрение этого обстоятельства. — Поди, чай, ночью ушли, по сырости, без
хлеба. Где же они уснут? Неужели в лесу? Ведь не сидится же! В избе хоть и скверно пахнет, да
тепло, по крайней мере…»
Желает она в конце зимы, чтоб весна скорей наступила, чтоб река прошла к такому-то дню, чтоб лето было
теплое и урожайное, чтоб
хлеб был в цене, а сахар дешев, чтоб, если можно, купцы давали его даром, так же как и вино, кофе и прочее.
Весело и бодро мчались мы под
теплыми, но не жгучими лучами вечернего солнца и на закате, вдруг прямо из кустов, въехали в Веллингтон. Это местечко построено в яме, тесно, бедно и неправильно. С сотню голландских домиков, мазанок, разбросано между кустами, дубами, огородами, виноградниками и полями с маисом и другого рода
хлебом. Здесь более, нежели где-нибудь, живет черных. Проехали мы через какой-то переулок, узенький, огороженный плетнем и кустами кактусов и алоэ, и выехали на большую улицу.
В нужде, в работе, лишенные
теплой одежды, а иногда насущного
хлеба, они умели выходить, вскормить целую семью львенков; отец передал им неукротимый и гордый дух свой, веру в себя, тайну великих несчастий, он воспитал их примером, мать — самоотвержением и горькими слезами.
Еще в трюме парохода многие арестанты пишут домой, что на Сахалине и
тепло, и земли много, и
хлеб дешевый, и начальство доброе; из тюрьмы они пишут то же самое, иногда по нескольку лет, придумывая всё новые соблазны, и расчет их на темноту и легковерие жен, как показали факты, часто оправдывается.
Они продолжают посещать даже и те десятины, с которых
хлеб свезен, особенно поросшие долго зеленеющими посреди желтой соломы жабрами и чередой, и подбирают там наточившиеся из колосьев переспелые зерна. Так проходит целый август и даже первые числа сентября; но тут перепелки начинают приметно уменьшаться и к половине сентября иногда совсем пропадают: морозы или холодное ненастье, разумеется, ускоряют, а
теплая погода замедляет их отлет.
Овсянка с молоком, молоко, простокваша и творог с
хлебом в летнее, жаркое время и мясные,
теплые щи с молоком и
хлебом зимою — вот самая приличная пища легавой собаки.
Где же взять и шубу, и пимы, и зимнюю шапку, и
теплые варежки Тараску? Отнятый казенный
хлеб привел Мавру в молчаливое отчаяние. Вот в такую минуту Наташка и обратилась за советом к Аннушке, как избыть беду. Аннушка всегда жалела Наташку и долго качала головой, а потом и придумала.
Когда мы оставляли деревню, день был такой светлый,
теплый, яркий; сельские работы кончались; на гумнах уже громоздились огромные скирды
хлеба и толпились крикливые стаи птиц; все было так ясно и весело, а здесь, при въезде нашем в город, дождь, гнилая осенняя изморозь, непогода, слякоть и толпа новых, незнакомых лиц, негостеприимных, недовольных, сердитых!
А расходу для них не бог знает сколько: только за
тепло да за ласку, потому что
хлеб у него завсегда свой, и такой, сударь,
хлеб, что нашему брату только на диво, как они его едят.
— А кто ее, сударь, ведает! побиральщица должна быть! она у нас уж тут трои суток живет, ни за
хлеб, ни за
тепло не платит… на богомолье, бает, собиралась… позвать, что ли, прикажете?
Члены комитета начали съезжаться каждодневно, и на этих собраниях было произнесено много
теплых речей, но самое дело подвигалось медленно; подписка на пожертвования шла, в свою очередь, не обильно, а о каких-либо фактических распоряжениях касательно удешевления пищи пока и помину не было; об этом все еще спорили: одни утверждали, что надобно послать закупить
хлеба в такие-то местности; другие указывали на совершенно иные местности; затем возник вопрос, кого послать?
И вдруг, только что начал он развивать мысль (к чаю в этот день был подан
теплый, свежеиспеченный
хлеб), что
хлеб бывает разный: видимый, который мы едими через это тело свое поддерживаем, и невидимый, духовный, который мы вкушаеми тем стяжаем себе душу, как Евпраксеюшка самым бесцеремонным образом перебила его разглагольствия.
Я тоже любил подносить Гнедку
хлеба. Как-то приятно было смотреть в его красивую морду и чувствовать на ладони его мягкие,
теплые губы, проворно подбиравшие подачку.
— Ах, отец Савелий! Время, государь, время! — карлик улыбнулся и договорил, шутя: — А к тому же и строгости надо мной, ваше высокопреподобие, нынче не стало; избаловался после смерти моей благодетельницы. Что? хлеб-соль готовые, кров
теплый, всегда ленюсь.
Он замолчал, выпил водки, понюхал кусочек
хлеба и скатал из него шар. В открытое окно душисто и
тепло дышал сад, птицы пели, шелестел лист. Никон приподнялся, бросил шарик
хлеба в сад. И, отшатнувшись от окна, сказал...
Сердечно посожалели они меня, накормили пустыми щами, переночевал я у них в
теплой избе, а утром чуть рассвело, напоив горячей водой с
хлебом, старик отвел меня по чуть протоптанной им же стежке через глубокий овраг, который выходил на Волгу, в деревню Яковлевское, откуда была дорога в Ковалево.
Несчастливцев. Ну, что делать! Я ее любил, я ее считал вместо матери. (Утирает слезу.) Что ж такое, что я актер? Всякий обязан делать, что умеет. Я ведь не разбойник, я честным, тяжелым трудом добываю
хлеб свой. Я не милостыню пришел просить у нее, а
теплого слова. Обидно!.. О, женщины! Если уж ей хотелось обидеть меня, неужели она хуже тебя никого не нашла?
Наступило наконец так давно, так нетерпеливо ожидаемое половодье; наступила наконец минута, столько же радостная для рыбака, как первый
теплый весенний день для пахаря; спешит он на поле и, приложив руку свою к глазам, чтобы защитить их от золотых лучей восходящего солнца, осматривает с веселым выражением тучные изумрудно-зеленые стебельки озимого
хлеба, покрывающие землю…
Положим, ты не взыщешь, не взыщешь по доброй по душе своей — люди осудят: «Пристроил, скажут, дочку, нашел ей укромное,
теплое гнездо у добрых людей, да и сам туда же примостился, благо пустили; живет, скажут,
хлеб жует, сложа руки, — даром, скажут, не работамши!» И скажут-то правильно — вот что!
И он стал говорить о медицине то, что о ней обыкновенно говорят, похвалил гигиену и сказал, что ему давно хочется устроить в Москве ночлежный дом и что у него даже уже есть смета. По его плану рабочий, приходя вечером в ночлежный дом, за пять-шесть копеек должен получать порцию горячих щей с
хлебом,
теплую, сухую постель с одеялом и место для просушки платья и обуви.
Рядом с ним на
теплых камнях лежит, вверх грудью, бронзовый и черный, точно жук, молодец; на лицо ему прыгают крошки
хлеба, он лениво щурит глаза и поет что-то вполголоса, — точно сквозь сон. А еще двое сидят, прислонясь спинами к белым стенам дома, и дремлют.
Всегда у них
теплая хата,
Хлеб выпечен, вкусен квасок,
Здоровы и сыты ребята,
На праздник есть лишний кусок.
Идет эта баба к обедне
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди...
В избе кузнеца было очень
тепло и опрятно: на столе лежали ковриги, закрытые белым закатником, и пахло свежеиспеченным
хлебом; а со двора в стены постукивал мороз, и кузнечиха, просыпаясь, с беспокойством взглядывала в окна, разрисованные ледяными кристалликами, сквозь пестрый узор которых в избу светила луна своим бледным, дрожащим светом.
— Видеть и слышать, как лгут, — проговорил Иван Иваныч, поворачиваясь на другой бок, — и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и все это из-за куска
хлеба, из-за
теплого угла, из-за какого-нибудь чинишка, которому грош цена, — нет, больше жить так невозможно!
Жена сунула в руку его огурец и тяжёлый кусок
хлеба; огурец был
тёплый, а
хлеб прилип к пальцам, как тесто.
— Ах, отец Савелий, государь! Время, государь, время. — Карлик улыбнулся и договорил шутя: — Строгости надо мной, государь, не стало; избаловался после смерти, моей благодетельницы. Что! хлеб-соль готовые, кров
теплый — поел казак да на бок, с того казак и гладок.
И пока я спал, мы с Селиваном были в самом приятном согласии: у нас с ним открывались в лесу разные секретные норки, где у нас было напрятано много
хлеба, масла и
теплых детских тулупчиков, которые мы доставали, бегом носили к известным нам избам по деревням, клали на слуховое окно, стучали, чтобы кто-нибудь выглянул, и сами убегали.
Анна. А, так вы шалопай? Да, я вижу. Ну, а нам не до шутовства! Мне слушать больно. У нас забота о насущном
хлебе, а вы хотите смешить нас! Ей не агунюшки нужны! Ей нужен
теплый угол да кусок
хлеба. Вот подойдет осень, этому ребенку и надеть-то нечего, и кушать-то нечего, и жить-то негде. Если дядя и не погонит, так она в нашей сырой конуре умрет через неделю. Мы на вас надеялись: она, бедная, последние деньжонки истратила, чтоб принять вас поприличнее.
Грознов. Нет, ничего: там и хорошие люди сидят, значительные, компания хорошая. А бедному человеку — так и на что лучше: покойно, квартира
теплая, готовая,
хлеб все больше пшеничный.
Да и все счастье, рассуждал он, досталось ему даром, понапрасну и, в сущности, было для него такою же роскошью, как лекарство для здорового; если бы он, подобно громадному большинству людей, был угнетен заботой о куске
хлеба, боролся за существование, если бы у него болели спина и грудь от работы, то ужин,
теплая уютная квартира и семейное счастье были бы потребностью, наградой и украшением его жизни: теперь же все это имело какое-то странное, неопределенное значение.
Правый берег мягкими увалами уходил в дали;
тёплые, жёлто-зелёные волны
хлебов были одеты в этот час тенями вечера.
Из отворенной двери пахнуло
теплым, прелым воздухом мужичьего жилья вместе с кислым запахом дубленых полушубков и печеного
хлеба. Землемер первый шагнул через порог, низко согнувшись под притолкой.
Тридцати недель не прошло с той поры, как злые люди его обездолили, четырех месяцев не минуло, как, разоренный пожаром и покражами, скрепя сердце, благословлял он сыновей идти из
теплого гнезда родительского на трудовой
хлеб под чужими кровлями…
Бросила горшки свои Фекла; села на лавку и, ухватясь руками за колена, вся вытянулась вперед, зорко глядя на сыновей. И вдруг стала такая бледная, что краше во гроб кладут. Чужим
теплом Трифоновы дети не грелись, чужого куска не едали, родительского дома отродясь не покидали. И никогда у отца с матерью на мысли того не бывало, чтобы когда-нибудь их сыновьям довелось на чужой стороне
хлеб добывать. Горько бедной Фекле. Глядела, глядела старуха на своих соколиков и заревела в источный голос.
Не успели оглянуться после Радуницы, как реки в берега вошли и наступило пролетье… Еще день-два миновало, и прикатил
теплый Микула с кормом [9 мая, когда поля совсем покрываются травой — кормом для скота.]. Где
хлеба довольно в закромах уцелело, там к Микулину дню брагу варят, меда ставят, братчину-микульщину справляют, но таких мест немного. Вешнему Микуле за чарой вина больше празднуют.
Не легко человеку впервые оставлять
теплое семейное гнездо, идти в чужи люди
хлеб зарабатывать.
— Не оставь ты меня, паскудного, отеческой своей милостью, батюшка ты мой, Патап Максимыч!.. Как Бог, так и ты — дай
теплый угол, дай кусок
хлеба!.. — так говорил тот человек хриплым голосом.
Все, что людям нужно, что идет прямо на пользу, все это заготовляется солнцем, и во все идет много солнечного
тепла. Потому и нужен всем
хлеб, что его растило солнце и что в нем много солнечного
тепла.
Хлеб греет того, кто его ест.
А когда есть
тепло, то есть и движение. Какое ни на есть движение — все от
тепла, — либо прямо от солнечного
тепла, либо от
тепла того, которое заготовило солнце в угле, в дровах, и в
хлебе, и в траве.
И вздумал благодетель устроить в таком месте, где много народа, постоялый двор и собрать в этом дворе всё, что только может быть на пользу и на удовольствие человеку. И устроил благодетель во дворе
теплые горницы, и печи хорошие, и дрова, и освещение, и амбары, полные
хлеба всякого, и подвалы с овощами, и запасы плодов, и всякие напитки, и кровати, и постели, и всякую одежду, и белье, и обувь, и всего столько, что на многих и многих достанет. Сделал так благодетель, а сам ушел и стал дожидаться, что будет.
Для того, что шуба не пропустит
тепла и
хлебы (квашни) не остынут, а заслонка пропустит
тепло наружу и
хлебы остынут.
От прямых ответов свахам Татьяна Андревна уклонялась, говорила, что дочь у нее еще не перестарок, хлебом-солью отца не объела, пущай, дескать, в девичестве подольше покрасуется, подольше поживет под
теплым материнским крылышком.
За
хлеб, за соль, за
тепло да за свет обещался он ему бумаги переписывать.
Что есть в тридцать лет накопленного, вкладом внесу за кусок
хлеба да за
теплый угол…
— Я же, — добавляла майорша, — вчера вспомнила, что я уже неделю не обедала, и присела в Гостином дворе у саечника поесть
теплого супцу и горько заплакала, вспомнив, что все деньги протратила даром и мне не на что вернуться, а между тем ты, мой бедный Форушка, сидишь без гроша и без
хлеба.
Данилка глядит на Терентия и с жадностью вникает в каждое его слово. Весной, когда еще не надоели
тепло и однообразная зелень полей, когда всё ново и дышит свежестью, кому не интересно слушать про золотистых майских жуков, про журавлей, про колосящийся
хлеб и журчащие ручьи?